Долгие века люди старались добывать в каждом конкретном месте что-либо одно-руду с наибольшим процентом содержания какого-либо вещества. Допустим, добывается железная руда. Это несложно в принципе и выгодно А то, что в этой же руде или в горных породах, окружавших железную руду вкраплен с небольшим процентом содержания ряд других металлов и минералов, никого практически не интересовало. И получилось, что у природы изымалось богатое сочетание различных веществ, но использовалось лишь одно, редко — два, а все остальные шли в отвалы.

Впрочем, не надо говорить в прошедшем времени. Во всем мире наибольшее количество промышленных отходов дает горнодобывающая промышленность. Из общего объема добычи полезных ископаемых используется примерно половина, остальное идет в отвал.

Можно назвать целый ряд потрясающих цифр. Так, угольщики ежегодно закладывают в дымящие терриконы и отвалы многие миллионы кубометров породы. А химики и металлурги выбрасывают по нескольку тонн горной массы, в основном состоящей из известняка, мела, песка, глины и гипса. В то же время из этих пород можно было бы вырабатывать более 40 видов массовых строительных материалов, сырье для которых по-прежнему добывается в других рудниках и карьерах.

Пусть читатель не подумает, что во всем этом есть какой-то злой умысел или тупое непонимание. Все, конечно, намного сложнее. Представьте себе огромный, напряженно работающий карьер по добыче, например, угля. Десятки мощных бульдозеров, сверхмощные экскаваторы и большегрузные автомобили, работают и ремонтные мастерские, автоподъемники, мехеники. Всё это технологически очень сложный процесс, а его цель — скорее, с минимальными потерями времени вскрывать горную породу, освобождать угольный пласт и отгружать уголь. А тут то на два метра, то на три, а то и всего на 50 сантиметров идут прослойки мела, гипса, глины, песка. Обычно их одним махом сгребают в кучу перемешивают, превращая фактически в отбросы, транспортируют в отвалы.

А для комплексного использования сырья надо все добыть отдельно: рассортировать, извлечь и складировать. Более того, иной раз пласт гипса или мела повернул в сторону, и надо его выбрать, приостановив выемку угля. Тонна угля, как ни крути, станет несколько дороже. Да и тонна мела, добытая попутно, может оказаться дороже, чем добытая в специальных карьерах, на богатом многометровом пласте. Не только угольному ведомству, но порой и организации, получающей попутное сырье, комплексный подход вроде бы и невыгоден. Но в целом государству, конечно, выгоден. А главное — он, и только он, обеспечивает комплексное использование природного сырья и ликвидирует основную массу загрязняющих отходов превращая их в полезное сырье.

Напомним, что комплексное использование горнорудного сырья крайне важно и в связи с тем, что за последние 25 лет добыча большинства полезных ископаемых в мире увеличивалась быстрее, чем разведывались новые запасы. Мы уже говорили, что новые месторождения в большинстве случаев находятся в труднодоступных районах, в сложных условиях и часто на больших глубинах.

Мел, глина уголь — это простейшие примеры. Порой природа «сварила очень густую кашу», словно нарочно смешав самые различные металлы и соли. Все надо добывать по-разному, а разъединять их из сложных соединений не так-то просто. И все же многие редкие и особенно рассеянные металлы находятся в природе в столь низкой концентрации, что само получение их становится прибыльным и экономичным лишь при комплексной переработке руды и окружающих грунтов.